Исторические башни представляют большую ценность для всего ингушского народа, а солнечные батареи портят их облик и разрушают строения, заявили опрошенные «Кавказским узлом» историки. Наблюдение за башнями необходимо, но к этому вопросу стоило подойти профессионально, с учетом мнения жителей и ученых, считают они.
Как писал «Кавказский узел», установка видеокамер и солнечных батарей на исторических башнях в горах возмутила жителей Ингушетии. Солнечные батареи обеспечивают энергией камеры наблюдения, которые должны защитить башни от вандалов и воров, сообщили в Джейрахско-Ассинском заповеднике. Подобные решения могут негативно сказаться на облике башен, считают историк и фотограф.
Работники музея-заповедника в Ингушетии в декабре 2019 года обратились в полицию с просьбой найти людей, разрушающих исторические башни в селе Бейни. Было возбуждено дело о повреждении объектов культурного наследия: башенного комплекса «Бейни», башни «Бэрер-Гала» и усадьбы «Утен-Гала». 5 января 2020 года глава совета тейпов ингушского народа Мурад Даскиев заявил, что люди, причастные к разрушению древних башен в селе Бейни, задержаны. По его словам, они перевозили арочные перекрытия в Чечню. Это заявление спровоцировало бурные интернет-дискуссии между чеченскими и ингушскими пользователями YouTube. По делу о разрушении кладки исторической башни в Бейни были осуждены три человека.
Башни в Джейрахско-Ассинском заповеднике. Фото: пресс-служба Джейрахско-Ассинского государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника / страница учреждения «ВКонтакте»»Ингушские боевые башни — это национальная культура, которая зародилась во втором тысячелетии до нашей эры и практиковалась до конца восемнадцатого века […] Пирамидально-ступенчатая крыша — это уникальная ингушская форма башен, всего их на нашей территории сохранилось 123. Есть и башни другого типа — полубоевые, жилые, крепостные стены, святилища, склепы, храмы — всего их насчитывается тринадцать тысяч, [они построены в период] со второго тысячелетия до нашей эры», — рассказал корреспонденту «Кавказского узла» директор Национального госархива Ингушетии, кандидат исторических наук, профессор Джабраил Чахкиев. Все эти объекты признаны национальным достоянием народов России, отметил он.
Чахкиев уверен, что изменение исторического облика башен недопустимо. «На башнях не рекомендуется устанавливать посторонние конструкции. Это охранная зона, где запрещены какие-либо формы жизнедеятельности, технологические процессы. Это не частная собственность, а общенациональная ценность, поэтому надо исходить из этого […] За нарушениями должны следить служба охраны памятников, заповедник, местные органы власти», — подчеркнул он.
Археолог Умалат Гадиев также считает, что башни имеют большую ценность для всего ингушского народа. «Кроме основного функционального назначения — обороны, боевая башня несла символическое значение — единства рода. Вокруг башни селился род, боевая башня строилась с соблюдением некоторых процедур — например, кладка обагрялась кровью жертвенного животного. Проводились и другие обряды, символизирующие мощь и единство рода. Род мог состоять из нескольких фамилий, и они все они объединялись боевой башней», — рассказал он корреспонденту «Кавказского узла».
По его словам, для современных ингушей башни — это история их фамилий, они символизируют героическое прошлое. «Для эпохи позднего средневековья строительство боевой башни было знаковым событием. Кроме того, [строительство боевой башни было] вопросом престижа рода, она являлась надежным оплотом и защитой предков. Это героическая история народа», — отметил Гадиев.
Устанавливаемые таким образом конструкции портят исторический облик башни, зрительное восприятие искажается. Установка, как правило, предполагает отверстия. Следовало бы подойти к этому делу профессионально, памятники архитектуры могут разрушаться.
Башни в Джейрахско-Ассинском заповеднике. Фото: пресс-служба Джейрахско-Ассинского государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника / страница учреждения «ВКонтакте»К сохранности исторического наследия Ингушетии следует допускать только профессионалов, считает археолог. «Устанавливаемые таким образом конструкции [солнечные батареи] портят исторический облик башни, зрительное восприятие искажается. Установка, как правило, предполагает изменение конструкции, отверстия [в башне]. Следовало бы подойти к этому делу профессионально […] памятники архитектуры могут разрушаться», — считает Гадиев.
Сохранность культурного наследия предполагает, что его исторический, архитектурный облик сохранится — без изменений формы, конструкции и прочего, сказал он. Этим стоит руководствоваться, даже если люди преследуют благие цели — установки камер и подобных конструкций для охраны, наблюдения за башнями, отметил Гадиев. «Тем, кто хочет работать над сохранностью памятников культурного наследия, следует запрашивать информацию у соответствующих органов, пройти консультации, ознакомиться с законодательством, документацией, узнать мнение специалистов, и только после этого браться за дело», — сказал он.
Археолог уверен, что власти недостаточно проводят работу с населением, не доносят до него важность сохранения культурного наследия. «Просветительская работа с обществом ведется слабо, эфир национальных средств массовой информации уделяет недостаточно внимания работе, связанной с охраной памятников», — заявил Гадиев. Люди должны знать, что нельзя делать с памятниками, а что можно, считает он.
Гадиев также отметил, что население довольно бурно реагирует на такие события. «Каждая башня — это достояние всего народа. Поэтому решения, связанные с памятниками, должны проходить тщательную экспертизу и согласование, а службы, отвечающие за сохранность культурного наследия, должны работать на опережение», — сказал он. При этом археолог считает, что в деле сохранения башен общественный резонанс очень важен. «Гражданское общество Ингушетии реагирует на такие события [как установка солнечных батарей], и они не остаются без внимания. Именно на его реакцию в большинстве случаев обращают внимание чиновники», — сказал Гадиев.
Люди, которые едут в горы, жаждут увидеть старину, а не солнечные батареи
Общество и власти должны вместе принимать участие в сохранении истории ингушей, считает учредитель ингушского историко-географического общества «Дзурдзуки» Якуб Гогиев. «От общества требуется, чтобы представители от каждого тейпа сами следили за состоянием башен, но без фанатизма […] Это наследие всего народа», — сказал он корреспонденту «Кавказского узла».
Гогиев рассказал, что около 30 процентов земель Ингушетии покрыто башнями. «Поэтому ни у одного государственного ведомства не хватит сил уследить за каждым камнем в горах. Если представители тейпов будут следить за состоянием историко-культурных памятников, то это хорошо», — заявил он.
Башни в Джейрахско-Ассинском заповеднике. Фото: пресс-служба Джейрахско-Ассинского государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника / страница учреждения «ВКонтакте»Камеры наблюдений и солнечные панели на башнях нужны, но это сделано «немного неэстетично», считает Гогиев. «Спрятали бы от глаз, было бы красивее. Однако на каждую ошибку так реагировать не стоит. Если возникла проблема, ее можно аккуратно решить», — сказал он.
По мнению Гогиева, облик культурных памятников изменять недопустимо, и любые действия должны тщательно согласовываться и контролироваться. «Люди, которые едут в горы, жаждут увидеть старину, а не солнечные батареи», — отметил он. При этом набрасываться на тех, кто их установил, не стоит. «Нет у госведомств финансов, чтобы приставить сторожа к каждой башне. Будем надеяться, что в следующий раз они лучше выполнят такие работы», — сказал историк. Однако «факт того, что люди наблюдают, хотят ухаживать за башнями, только приветствуется», считает он.
Установка видеонаблюдения на исторические памятники не входит в компетенцию властей района, сказал корреспонденту «Кавказского узла» глава администрации Джейрахского района Ахмед Льянов. «С районной администрацией [установку видеонаблюдения] не нужно согласовывать. Это компетенция Росимущества — башни относятся к памятниками культурного наследия, и это федеральная собственность. Вопросами охраны исторических объектов занимается Джейрахско-Ассинский заповедник. Мы только иногда привлекаем фамилии, которые проводят субботники, посещают родовые башни», — сказал он.
В случае установки каких-либо конструкций на памятнике культурного наследия «нарушен устав правового статуса заповедника, так как нельзя вносить изменения в конструкцию исторического объекта», — пояснил корреспонденту «Кавказского узла» юрист Руслан Оздоев, не имеющий отношения к данной спорной ситуации.
Этот случай с башнями можно рассматривать как нарушение требований законодательства об охране объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов России (статья 7.13 КоАП РФ), уничтожение или повреждение объектов культурного наследия, объектов, составляющих предмет охраны исторического поселения (статья 7.14.1 КоАП РФ), уничтожение или повреждение объектов культурного наследия народов России, включенных в единый государственный реестр (статья 243 УК РФ), также может быть нарушена статья 40 ФЗ-73 о сохранении объектов культурного наследия, считает он. При этом юрист отметил, что «каждый случай следует разбирать индивидуально».
