Отсутствие вопроса российско-грузинской войны в повестке дня министериала Совета Европы вызвало в стране острую дискуссию. Бывшие послы в Совете Европы, Зураб Чиаберашвили и Мамука Жгенти оценивают это, как поражение грузинской дипломатии. Тем временем в МИД Грузии говорят, что это не первый случай, и тревожного в этом нет ничего.
Предлагаем интервью с бывшим министром иностранных дел Грузии Григолом Вашадзе.
В 2011 году, когда Вы были министром, вопрос войны не вошел в повестку дня Стамбульского министериала Совета Европы. Тогда это не вызывало тревогу?
— Дискуссия изначально же получила неправильное направление. Телевидения объявили, что этот вопрос не был в повестке дня впервые с 2008 года, что не соответствует истине: на Стамбульском министериале 2011 года этот пункт действительно не был в повестке дня.
Наши оппоненты добавили к этому крайне раздражительный тезис: «Ничего особенного не произошло. Дескать, когда он был, тогда какой результат дала эта риторика (!)» Причем, как правило, с такого рода заявлениями выступают лица, не имеющие профессиональную квалификацию.
Следует договориться на две темы: во-первых, усвоить, что все мы находимся в одном лагере. И во вторых, когда говорят такие профессионалы, как Зураб Чиаберашвили и Мамука Жгенти, для дискуссии со стороны оппонентов тоже должны садиться профессионалы, те, кто понимают проблематику Совета Европы, и не вчера узнали о существовании комитета министров и Совета Европы.
Между тем, весьма любопытно, что профессионалы из команды «Мечты» ни слова не сказали за все время этой дискуссии. Почему? А потому, что они превосходно знают, что произошло.
Главная наша претензия состоит ни в том, вошел или нет вопрос российско-грузинского конфликта в повестку дня министериала. И если ничего не получилось интенсивной работой, бывает так, поскольку грузинская дипломатия спорит с российской дипломатией, являющейся непростой институцией, и имеющей неограниченные ресурсы – и это другое. Однако дело в том, что ничего не было сделано с тем, чтобы вопрос войны 2008 года вошел в повестку дня.
Очевидно, кто-то забыл, что достигнутый на международной арене успех является результатом каждодневной черной работы, рутиной. И то, что если ты не борешься за свои интересы, никто другой это не сделает.
Кроме того, хочу коснуться еще одного вопроса. Грузия небогатая страна интеллектуальным ресурсом, профессионалами. В стране с двадцатилетней независимостью профессиональных дипломатов на пальцах сосчитать. А в этой обстановке из министерства увольняют Нику Вашакидзе, Серги Капанадзе, Мамуку Жгенти, Паату Гаприндашвили, Каху Ломая, Саломэ Самадашвили, и других. Министерство покидает начальник департамента международных организаций Джаба Девдариани, которого никак нельзя было увольнять с этого поста исходя из его таланта и знания.
— Какими механизмами борется Грузия на дипломатическом поле против весьма опытного оппонента?
Я вспоминаю Мадридский министериал, проведенный в мае 2009 года. Этот вопрос, разумеется, был в повестке дня. Мы не останавливались с января, где только была возможность, встречались с нашими испанскими коллегами. Между прочим, именно под таким давлением они были и со стороны Российской Федерации. Испанцы, как представители принимающей страны очень хотели, чтобы министериал завершился политическими заявлениями. Наряду с этим, демократическое, цивилизованное государство, Испания превосходно понимала, что такое сепаратизм, что такое военная агрессия против суверенного государства, и какую опасность представляют эти явления для всего мира. Поэтому мы достигли цели.
Неправда, будто в том политическом заявлении, которым завершился министериал в Мадриде, грузинско-российский конфликт не упомянут. В тексте не было «Грузия-Россия», однако по настоятельному требованию нашей делегации, и делегации Азербайджана, мы достигли того, чему противилась Россия — конфликты в Европе были внесены в декларацию точно по необходимой для нас формулировке.
А тем двоечникам, которые проводят брифинги представителям «Грузинской мечты», должен сказать, что у них весьма ограниченные знания обо всем этом.
Все переговоры еще с чем-то увязаны. Одна Испания остановила три страны, которые намеревались признать наши оккупированные территории. Поэтому при рассмотрении Мадридского министериала надлежит говорить не только о том, что в тот день происходило в Мадриде. Все это следует рассматривать, минимум, в годичной перспективе.
В бытность министром 30%, а порой и 50% лично моего дня уходили на работу с международными организациями. Все это было налажено весьма эффективно. Я говорю об этом с гордостью и первым делом, за наших послов. С мест ежедневно приходили детальные записи телефонных разговоров и встреч, аналитические письма, где точно описывалась ситуация. В 3-4 часа ночи начинались звонки из Нью-Йорка, и затем продолжались из Европы… Тревожно именно то, что узнаешь из интернета, что оказывается вопрос войны не вошел в повестку дня.
— Вес, и авторитет председательствующей страны имеет большое значение. Несмотря на то, что Турция дружественная страна, и наш партнер, в 2011 году вопрос Грузии не был в резолюции Совета Европы. Что тогда произошло?
-Это трудная темя, так как председателем была дружественная Турция. В процессе, начатом шестью месяцами раньше, я примерно семь раз встречался с моим коллегой г-ном Давутоглу. На каждой встрече я говорил, что для Грузии абсолютно неприемлемо невнесение вопроса войны в повестку дня. То же самое делал в Страсбурге Мамука Жгенти, в Женеве Зураб Чиаберашвили, в Вене Паата Гаприндашвили, в Нью-Йорке Каха Ломая, в НАТО Гега Мгалоблишвили, мы предупреждали турецких коллег, что если этот вопрос не войдет в повестку дня, нам придется пойти на радикальные шаги (записи этих встреч есть в Министерстве иностранных дел Грузии).
Крайне негативную роль сыграл посол Турции в Совете Европы. Полагаю, в его отчетах, отосланных из Страсбурга в центр, ситуация не была описана с необходимой полнотой. Последняя встреча с господином Давутоглу у меня была в апреле, на министериале НАТО, где еще раз мы беседовали на эту болезненную тему. Когда я получил из Страсбурга подтвержденную информацию, что этот вопрос не будет в повестке дня, я сознательно не поехал на министериал. В Стамбул отправился мой заместитель, господин Давид Джалаганиа, и делегация Грузии не дала принимающей стране возможность завершить этот министериал политической декларацией, чего Анкара весьма желала. Разумеется, это вызвало обиду с обеих сторон, но мы дипломаты, и смогли уладить негатив.
Должен еще раз подчеркнуть: внесение — невнесение жизненного для нас вопроса в повестку дня было итогом минимум полугодовой ежедневной работы, все, начиная от министра и завершая дэск-офицером, были в курсе дела, и участвовали в этом процессе.
На министериалах, проведенных в 2009, 2010, 2011 и 2012 годах, у нас всегда был либо вошедший в повестку дня вопрос, либо решение по нашему вопросу, либо запись в политической декларации. Министериал 2013 года первый, когда у нас нет ни одного из трех этих возможных вариантов.
Во время выступления любого представителя Грузии в Совете Европы, будь то премьер-министр, журналист, или бывший министр, нельзя не упоминать фундаментальные проблемы. Просто нельзя. И рекомендую вам еще раз перечитать опубликованную в вашей же газете статью Зураба Чиаберашвили об этом.
— В одной из телепередач вице-спикер Манана Кобахидзе задала вопрос, который Вы упомянули в начале беседы: «Что дала вам эта риторика с Россией?» Этот вопрос раздается и со стороны других представителей власти. Что, по вашему мнению, дала нам эта риторика?
— Например, то, что Россия согласилась на диалог с Грузией. Русские попали в свою же ловушку: они столько раз заявляли, что будут говорить со всеми, кроме Саакашвили, что им пришлось сесть и говорить с нами, пусть даже, как любят подчеркивать представители «Грузинской мечты», только по торговым и культурным отношениям. Пока этот диалог не может похвастаться большими результатами, однако сам факт все мы приветствуем.
Между тем, у меня просьба: не стоит смешивать друг с другом риторику и международные правовые документы, или дипломатические шаги. Если кто-то не понимает разницу между этими двумя понятиями, несмотря на глубокое уважение, должен посоветовать говорить о том, в чем профессионально разбирается.
Настроение: «Что дала эта риторика?», довело нас точно до того положения, когда стараются нигде не упоминать Россию, не работать против нее. Почему у Вас есть иллюзия, что другие страны начнут работать за нас без нас? Простите господа, но так не бывает.
-Что испортилось от того, что вопрос войны не был внесен в повестку дня? Несколько это необратимый процесс?
— Это не необратимый процесс. Потеряно драгоценное время. Мы, опираясь на пункт повестки дня, должны осуществлять международное правовое давление на Россию в органах Совета Европы. Вместо этого в течение шести месяцев все наши усилия будут направлены на восстановление вопроса в повестке дня.
Стоит сожаления, что не спросили у тех, кто владеет этой проблематикой в Министерстве иностранных дел. Эти профессионалы сказали бы им, какая комбинация необходима для того, чтобы внести вопрос в повестку дня министериала… Просто все об этом вспомнили только лишь тогда, когда Андора опубликовал проект повестки дня.
— Ваша власть полностью исчерпала ресурс и шанс диалога с Россией?
— Когда мы говорили, что разговор с Российской Федерацией возможен на всех уровнях, на все вопросы, и в любом месте, мы говорили это не только для интервью. Я не могу раскрыть личность, но когда мои коллеги обращались ко мне с просьбой: дескать, если мы постараемся и достигнем того, чтобы состоялась встреча между вами и русскими, будете ли Вы согласны на переговоры? – мы всегда соглашались, и это согласие существует в письменной форме. Несколько раз мы были весьма близки к переговорам, но в последнюю минуту российская сторона не получала окончательного подтверждения от своего начальства. Поэтому это была не риторика, это были заявления, подкрепленные делом.
К тому же не стоит забывать, что в разное время проводились переговоры об открытии Казбеги — Верхний Ларс, о вступлении России в ВТО, об имущественных вопросах.
Примечательно, что русские превосходно знали: наша власть начала бы разговор с главных вопросов, а не с Боржоми или вина. Сегодня любопытно именно то, что России изначально же облегчили вопрос: когда власти выразили готовность к началу диалога, там же сделали два категорически неправильных заявлений: 1.»Не говорить о раздражающих вопросах»- какие есть у Грузии проблемы с Россией, кроме оккупации? И 2. «Это очень долгий процесс»- этим мы дали российской стороне возможность делать то, чем прославлена русская дипломатия — растянуть процесс до бесконечности… И далее, либо осел умрет, либо его хозяин — таков российский поход.
— Вообще, как бы Вы оценили работу новой власти на дипломатическом поле, с учетом визитов, встреч, прибывших в страну гостей высокого ранга, и тематики?
— Результаты на сегодня не те, какие должны быть, и для меня не имеет значения, происходит это от неопытности, или нет. Мы отказались от одного курса, и не смогли сформировать другой. Если бы президент и премьер вместе прибыли на министериал НАТО после проведенных в Грузии демократических выборов, и мирной передачи власти, поверьте, мы бы сейчас были в иной ситуации. Однако, как всегда, был избран конфронтационный путь, который не доведет до позитивных результатов.
— Однако премьер заявил: «Я решил получить в следующем году MAP» – как дипломаты читают подобные заявления?
— Я это понимаю следующим образом: Министерство иностранных дел Грузии, все миссии и посольства не покладая рук будут работать со своими партнерами над тем, чтобы мы продвинулись вперед на саммите НАТО в 2014 году, будь то MAP, или в какой-либо другой форме.
Однако, как гражданин я спрашиваю, какие у нас остались для этого козыри? Мы всем рассказали, что в Грузии не было демократии; Что все достижения, которые были у нашей страны, и которые подтверждались международными демократическими институциями, были абсолютным вздором и пропагандой; Что все статьи, которые печатались в «The Economist», «Financial Times», «The Washington Post» или «New York Times», в том числе критические тоже, были организованы Георгием Канделаки. Сенаторы США, и многие другие плохо информированы; И что все в предыдущем правительстве были преступниками и криминалами. Тогда чем мы заслужили прогресс в НАТО?
В интервью с вами я однажды сказал: вербальные ошибки не только дипломатов, но и лидеров страны имеют страшную цену, и сколько бы впоследствии ни оправдываться, твои слова навечно высечены в камне.
— Власти, спортивный мир принял решение поехать на Сочинскую Олимпиаду. Кроме того, по информации российских агентств, премьер посетит Олимпиаду в статусе гостя. Вы тоже полагаете, что этот шаг пойдет на пользу российско-грузинских отношений?
— 15 демократических государств в 1980 году отправили на Олимпиаду в Москву делегации, которые вышли на арену не под знаменами собственных стран, а под флагом олимпийского комитета, и даже в случае получения медалей для них исполнялся не гимн страны, а олимпийский гимн. Можно было избрать эту форму, и обратиться к международному олимпийскому комитету с просьбой. Если бы мы сделали так, спортсмены не пропустили бы четырехлетний цикл, наш Олимпийский комитет не стоял бы перед опасностью санкций, и Грузия, как состоявшееся государство, выразило бы свое отношение к той стране, которая оккупировала 20% нашей территории. Тем самым мы еще раз сказали бы всему миру, что у нас есть достоинство.
А участие спортсменов в отношениях с Россией ничего не изменит – каждая уступка Грузии еще более ужесточит политику России, и наши власти обнаружат, что не так легко говорить с Россией, как им кажется. Будет серьезное разочарование, я абсолютно в этом уверен. Даже думать не хочу о том, что правительственная делегация Грузии поедет в Сочи.
— «Грузинская мечта» назвала кандидата в президенты. Маргвелашвили заявил в СМИ, что «Иванишвили является мирным, и позитивным вариантом воздействия российских властей на грузинскую политику…т.н. Soft Power Solution, то есть не насильственно, не танками, а представлением в грузинской политике в виде приемлемой для нее политической силы …» Тогда он не был министром.
— В результате семимесячного пребывания господина Маргвелашвили министром в сфере образования ничего, кроме скандалов не было. Откровенно говоря, складывается впечатление, что для абсолютного большинства населения Грузии никакого значения не имеет, кого бы назвала «Мечта» кандидатом. Ничего от этого не измениться, поскольку первым лицом является другой, и будет другой.
Касательно т.н. «мягкой силы», дерево познается плодом… Спустя семь месяцев мы видим, какие результаты негативные. У нас будет возможность увидеть, чего эти люди впредь достигнут.
Общество кардинально изменилось: все запоминают всё. Я уверен, что часть сторонников власти уже весьма разочарована. А президентские выборы будут отчетом. То, что кандидата от ЕНД они не воспринимают, как серьезного конкурента, является все лишь фигурой речи, сами себя подбадривают, а в действительности предстоит серьезная борьба.
Что главное, людей не интересуют идеологические программы и мечты, им обещали коммунизм, и не выполнили обещание.
