Леван Долидзе был назначен постоянным представителем Грузии в NATO за год до уэльсского саммита. Этот пост он официально покинул несколько дней назад на основании собственного заявления. В разное время Леван Долидзе работал в администрации президента, Министерстве финансов, государственной канцелярии. Он был также консулом Грузии в Швейцарии, и директором фонда имени Левана Микеладзе. Мы беседовали с бывшим послом Грузии в NATO о принятом в Уэльсе решении, о евроатлантическом будущем Грузии, и опасностях на этом пути.
— По сегодняшнее время бытуют разные мнения в связи с принятыми в Уэльсе решениями. Чем в действительности является «существенный пакет» и насколько мы приблизились к альянсу в Уэльсе?
— До того, как сказать о пакете, первым делом должен подчеркнуть те политические посылы, которые получила страна декларацией саммита в связи с интеграцией в альянс.
В коммюнике было отмечено, что отношения Грузии с NATO содержат необходимые инструменты, чтобы Грузия продолжала ход к окончательному вступлению. Эта формулировка указывает, что Грузия, возможно, достигнет членства без других дополнительных механизмов. Поверьте, такого рода записи в декларации саммита случайно не попадают. Разумеется, сейчас важно еще больше усилить это восприятие, и в отношениях с NATO сфокусироваться не на процедурах и инструментах, а на политических решениях, связанных непосредственно с вступлением. С этой точки зрения также примечательно, что пакет существенных мероприятий NATO-Грузии находится как раз таки в контексте членства, и согласно декларации, его основной целью является содействие вступлению Грузии в NATO.
К тому же на уэльсском саммите было отмечено, что после решения бухарестского саммита 2008 года у Грузии есть значительный прогресс, и она сблизилась с NATO. Должен отметить также значение формализации статуса Грузии, как страны-аспиранта. Упоминание Грузии на уэльсском саммите не только как партнера, но и страны-аспиранта укрепляет наши позиции в NATO, как кандидата в члены, и будет содействовать нам еще активней и эффективней ставить перед альянсом вопросы, связанные с интеграцией Грузии. Касательно содержательной стороны пакета, как известно, одной из ее значимых частей является основание в Грузии совместного центра учений и оценки NATO-Грузии. Естественно, у этого центра весьма большое политическое и практическое значение для нашей страны, и ее безопасности. Среди других ценных элементов пакет предусматривает также проведение периодических учений NATO в Грузии, поездку в Грузию военных экспертов стран членов NATO, которые непосредственно включатся в развитие возможностей вооруженных сил Грузии.
А также важно, что Грузия, как одна из наиболее совмещаемых партнеров NATO, наряду со Швецией, Финляндией, Австралией и Иорданией попала в группу партнеров с усиленными возможностями. Этот формат дает Грузии возможность включиться в стратегические дискуссии альянса, и еще больше повысить степень практического сотрудничества. Примечательно, что одним из основных критериев приглашения страны в эту группу является готовность и возможность государства внести значительный вклад в обеспечении международной безопасности, что также является одним из главных критериев членства. Следовательно, приглашение Грузии в эту группу, исходя из наших стремлений, является важным шагом на пути интеграции, и подтверждает эффективность механизмов вступления Грузии.
— Является ли принятое в Уэльсе решение в связи с приданием Грузии нового пакета имплементации максимумом? Была ли возможность достичь большего?
-Какое бы решение не приняли на уэльсском саммите, разумеется, помимо приглашения Грузии в альянс, в любом случае я бы желал достичь еще большего. Между тем первым делом следует учитывать, что это не был саммит по расширению NATO. Следовательно, в рамках тех решений, которые принял альянс в связи с политикой открытых дверей, достигнутые Грузией на данном саммите результаты я бы оценил, как однозначно успешные. В Уэльсе признали высокий уровень совместимости вооруженных сил Грузии с NATO. Грузия также достигла беспрецедентно высокого уровня практического и институционального сотрудничества с NATO. Мы получили еще один дополнительный инструмент, необходимый для нашей безопасности и вступления в NATO, и что самое главное, страна также получила немало значительных посланий в связи с процессом членства.
— В последнее время возникло много вопросов в связи с западным курсом Грузии. Правительство утверждает, что этот курс неизменный. Однако параллельно этому нынешняя власть максимально старается уладить отношения с Россией. Что говорят в Брюсселе? Не возникли ли и у них вопросы, и определенный скепсис в связи с нашей интеграцией в альянс?
-Интеграция Грузии с западными институциями является естественным и необратимым процессом, который первым делом обусловлен нашим историческим выбором и стремлением грузинского народа к лучшему будущему. Это также четко подтверждают позиции, не раз в разной форме проявленные гражданами Грузии на протяжении новейшей истории страны, в том числе путем выборов. Следовательно, в восприятии грузинских избирателей пребывание во власти как действующего, так и предыдущих правительств, в большей мере основано именно на верности этим позициям. Наряду с этим, как бывший посол Грузии в NATO могу сказать, что на всех этапах деятельности в альянсе без исключения, до последнего дня, я действовал сообразно политике, определенной властью Грузии, ориентированной на интеграции в NATO.
В то же время я считаю, что нам надлежит осторожность, чтобы развитые внутри страны процессы не снизили темп осуществления наших внешних политических задач. Мы стоим перед достаточно сложными вызовами, и не имеем права допускать такие ошибки, которые могут навредить интересам страны, в том числе затормозить процесс исполнения наших внешних политических стремлений. Таким образом, исходя из нашей реальности, я считаю довольно-таки нормальным, и более того, необходимым увидеть и проанализировать в этом ракурсе текущие внутри страны события.
Что касается отношений Грузии с Россией, не думаю, чтобы шаги, направленные на восстановление торгово-экономических отношений с Россией породили на Западе вопросы в связи с нашим внешним политическим курсом. Нормализация отношений с Россией является нашей общей с западными партнерами задачей, однако, к сожалению, как минимум в краткосрочной перспективе в этом контексте проявляется не особо оптимистичная картина. В данном случае гораздо важнее, чтобы у нас самих были правильные ожидания в связи со встречными действиями с российской стороны в ответ наших шагов. А также, я считаю важным, чтобы все конкретные действия в отношении России рассматривались не только в одной призме, пусть того же социально- экономического положения страны, а являлись результатом анализа более широкого контекста.
— Создают ли одну из главных препятствий территории Грузии, фактически уже аннексированные Россией? Скептики говорят, что страна не сможет вступить в альянс до тех пор, пока эта проблема не разрешится.
-Должен напомнить скептикам, что когда Федеративная Республика Германии вступила в NATO, на территории Демократической Республики Германии стояли войска Советского Союза. Можно много спорить о разнице и схожести между вопросами Грузии и Германии, однако исходя из существующего в истории этого, и других прецедентов я не считаю правильным осмысливание оккупированных территорий однозначным препятствующим фактором во вступлении Грузии в альянс.
С этой точки зрения также следует учитывать, что в повестке дня Грузии не стоит вопрос восстановления территориальной целостности страны силовыми методами. Как известно, еще предыдущие власти взяли с этой целью одностороннее обязательство о неприменении силы, что так же подтвердила и действующая власть. Можно сказать, что определение только лишь примирения и политического диалога единственным безальтернативным путем объединения страны является предметом всеобщей и твердой договоренности.
Между тем, разумеется, из-за реальностей, созданных в регионе в результате агрессивных действий России, пересмотр основополагающих принципов альянса, в том числе политики открытых дверей не обеспечит установление безопасности и стабильности в евроатлантическом пространстве. Это будет крайне неправильным посланием в отношении всего региона, и в том числе собственно России. В случае такой постановки вопроса под вопросом становится не только вступление Грузии, но и будет сделан выбор между миром, свободным от разделительных линий, и сферами влияния. На Западе хорошо осознают это. Именно исходя из этого союзники отмечают, что ни у кого нет права вето на решение альянса… Именно поэтому декларацией уэльсского саммита NATO заявил, что альянс поддерживает право партнеров независимо и суверенно, без внешнего давления и принуждения определять свою внешнюю политику, и политику безопасности.
— Так же как и на предыдущих саммитах, в принятом в Уэльсе документе была сделана весьма важная запись в связи с оккупированными территориями Грузии. Страны члены альянса еще раз призывают Кремль отозвать признание, и выполнить международные обязательства. Насколько достаточно этого, чтобы Москва изменила политику? В том же контексте и Украина — Запад жестко критикуют из-за происходящих в Украине событий. Говорят также, что альянс сегодня ослаб, и не так смел, как раньше. Насколько готов альянс к тому, чтобы противостоять этим попыткам Москвы?
-Если проследить за действиями России, не должно быть ожидания, что в ближайшем времени Россия будет действовать исходя из правовых обязательств, и учтет эти призывы. Однако, невзирая на это весьма важно, чтобы Грузия, и вопрос ее оккупированных территорий постоянно стоял в повестке дня международного содружества, и эти темы всегда надлежаще отображались в документах.
Можно обсуждать, насколько достаточными являются такие санкции, однако мы видим, что России приходится платить определенную цену за агрессию в адрес Украины. Следовательно, важно, чтобы сейчас Запад проявил принципиальную позицию в отношении уже принятых в связи с Украиной решений, и обеспечить их устойчивость до тех пор, пока не будет достигнут ощутимый прогресс с точки зрения деэскалации положения. А также, продемонстрировать максимальное единство вокруг разработанных в адрес России посланий, в том числе предупреждений, и увязать их не только с Украиной, но и другими странами региона.
Вообще я бы назвал этот кризис не кризисом Украины, а России, поскольку очевидно, что основанием кризиса является попытка России восстановить, и в ряде случаев сохранить в регионе сферы своего влияния. Европейский выбор Украины является особо болезненным для России, однако, это все-таки часть процесса, состоящего также из других элементов.
— Грузия была и является одним из главных контрибъюторов в афганской операции ISAF. В борьбе против терроризма мы понесли достаточно большие жертвы. Уже решено, что и в новой афганской миссии Грузия выполнит одну из главных ролей. Кроме того, Грузия уже участвует в миссии Евросоюза. Что еще можно предложить Западу для того, чтобы страны-члены альянса приняли политическое решение в связи с нашим вступлением?
— Мы действительно вносим большой вклад в международную безопасность. Должен сказать, что наша контрибуция отличается не только ее масштабами, но и профессионализмом наших военных, и особой самоотверженностью в отношении возложенных на них задач. Они внесли большой вклад в повышении совместимости вооруженных сил Грузии с NATO.
Следует отметить, что в рамках разных форматов NATO, в том числе на уэльсском саммите наряду с советами и призывами мы получили довольно-таки высокие оценки в связи с проведенными в Грузии демократическими и институциональными реформами, что, естественно, в большой доле обуславливают наши успехи на пути евроатлантической интеграции.
Касаемо вопроса, когда мы станем членами NATO, я не считаю правильным говорить о конкретных сроках, а также важно, чтобы у наших сограждан не возникли ложные ожидания в связи с вступлением в кратчайшие сроки. За этим нередко следует разочарование, что, естественно, негативно отражается на соответствующем процессе.
Мы должны еще больше активизировать темп демократического развития страны, еще больше усилить систему обороны и безопасности, продолжать ход рациональными шагами на внешнеполитической арене, и подготовится к тому, что откроется то т.н. «окно возможностей», когда у нас будет возможность сделать решающие шаги.
— На ваш взгляд, наступил ли сегодня решающий период для Грузии?
— Непосредственно в нашем регионе достаточно сложная среда безопасности, и очевидно, что в последнее время Россия наряду с аннексией оккупированных территорий Грузии еще больше активизировала использование т.н. мягкой силы в адрес нашей страны.
Я не считаю правильным создание панических настроений, однако думаю, что сегодня мы действительно находимся на том этапе, когда нам особенно необходимо правильное осмысление существующего положения, максимальная консолидация вокруг жизненных для страны интересов, и координированные и эффективные действия государственных институтов. Вместе с тем, мы без всяких эмоций должны суметь исправить допущенные в прошлом ошибки, укрепить принципы верховенства закона, и строить на достигнутом прогрессе. Параллельно осуществлению значительных реформ на пути европейской интеграции мы должны создать европейские элементы в нашей каждодневной жизни, что первым делом должно выражаться как раз таки в отношениях между государством и гражданским сектором, а также между политическими силами. Страна должна идти только вперед, и никогда не возвращаться в прошлое, как бы оно не было близко!
