Худший враг любой пропаганды – интеллектуализм. Йозеф Геббельс
В ингушско-чеченском сегменте СМИ, интернет-порталах и соцсетях несмолкаемо полыхает «священная война» по навязыванию ингушам спесивого мнения о их презренно никчемном душке, погрязшем в услужении Его Императорскому Величеству (далее – ЕИВ). С другой стороны, чеченофобствующие идеологи и тролли Чечни заражают душу своего народа, внушая ему представление о его невиданном в истории Кавказа величии, которое проявлялось, помимо прочего, и в том, что он, якобы, никогда не был холуем Российского престола. Метателям сей идеологической отравы невдомёк, что они мечут ее в назидание Господа: «Не отворачивай своего лица от людей из высокомерия и не шествуй по земле кичливо. Воистину, Аллах не любит всяких гордецов и бахвалов» (Коран, 31 : 18).
Кичливость - не разлей вода с лживостью, значит, и дефицитом подлинного имана (веры), потому что человек, одержимый бесами гордыни и спеси, для поддержания своего статуса, всегда вынужден лгать, приписывая себе, помимо реальных, и мнимые заслуги. Если бы подобное творилось лишь единицами и только в отношении самих себя – это было бы не так уж страшно и опасно, но ведь идеологические «ратоборцы» отравой своих душ заражают дух чеченского народа, ввергая его в тяжкий грех гордыни.
Одно из проявлений этой идеологической баталии состоит в обвинении ингушей в том, что они, приняв в 1810 г. присягу верности ЕИВ, «содействовали колонизации Кавказа в обмен на земли чеченцев. И, даже принятие ислама никак не повлияло на их происки по распространению фитны (раздора) и помощи басурманам урусам». К тому же чеченские идеологи и тролли, ехидно добавляют, что присягу ингуши, дескать, приняли добровольно и неизменно проявляли верноподданность ЕИВ. Конечно, ингуши из всех сил отбиваются от этих злопышущих измышлений, которые вскормлены спесью и лживостью оппонентов, ибо никогда в истории ни Российской, ни Советской империй ингушский народ не был облагодетельствован землями Чечни. Все происходило с точностью до наоборот.
Такой взаимообмен колкостями по поводу принятия присяг ЕИВ характерен, кроме ингушей и чеченцев, и для других народов Северного Кавказа. Это, несомненно не делает им чести, потому что является бессмысленным обменом непродуманной информацией, не приносящей ни одной из сторон победы. И сей факт вступает в противоречие с мудростью, выраженной в чеченской пословице: «Умный разит словом, а дурак – кулаком».1 В нашем случае имеется в виду разящие кулаки словесной межнациональной перепалки, в основе которой лежит откровенное невежество и спесивость.
Обе стороны словесных перебранок несут моральные потери. Баталии начинаются с вылета из своих гнезд в Чечне и Ичкерии в изгнании армады идеологического Воронья. Она, делая круги над Ингушетией, производит фуфлометание: «Вы первыми присягнули на верность российскому престолу. Вы добровольно пошли в рабство к ЕИВ. Вы помогали империи подавлять героический чеченский народ и за это вас награждали его землями». В ответ ингуши заявляют: «Мы приняли присягу только один раз, а вы – девять (в 1570, 1645, 1658, 1733, 1768, 1770, 1778, 1781, 1807 гг.). Мы никогда ее не нарушали, а вы все время мечетесь...»2
«Отбомбив» Ингушетию, идеологическое Воронье, вернувшись в родовые гнезда и «дозаправившись», изливает пропагандистские помои уже в сознание чеченского народа, чтобы на него снизошло воинствующее невежество, гордыня и ложь. А они, в свой черед, и являются почвой, из которой произрастает неприязнь и вражда к ингушскому народу, т.е. шовинизм (асабия). Пророк Мухаммад (САС) так определял его смысл: это - «поддержание своей нации в притеснении других... Не является одним из нас (из исламской уммы) тот, кто призывает к асабии ... кто сражается за асабию» (Абу Давуд). Пророк (САС) призывал «оставить ... асабию», ибо она «мерзка и отвратительна» (Бухари и Муслим).
Не подлежит никакому сомнению, что принятие присяг верности ЕИВ ни у одного из народов Северного Кавказа не имело характера добровольности. Их принятие всегда было вынужденной мерой, обусловленной как внутренними, так и внешними обстоятельствами. К внутренним относятся, как-то: незрелость или же отсутствие государственных институтов, политическая раздробленность, разобщенность народа, отсталость, как в экономическом, политическом, финансовом и дипломатическом, так и военном отношении по сравнению с государствами, стремившимися захватить земли народов Кавказа или превратить их в свои протектораты. К внешним обстоятельствам в XYIII – XIX столетиях относился непрестанный колониальный натиск на народы Кавказа Персии, Османской, Российской и Британской империй.
Добровольность принятия присяги опровергает история человечества, в которой нет примеров добровольного отказа элиты какого-нибудь народа от большей части своей власти и богатства в пользу захватчика. Всегда в истории это вершилось из-под «кнута» - по принуждению, шантажируя вооруженным вторжением или угрозой его осуществления, или вынужденно, в силу сложившихся исторических обстоятельств. Ведь совершенно ясно, что одно дело быть полновластным хозяином своей земли и народа и совсем другое стать почетным холуем потенциального завоевателя.
Не следует сбрасывать со счетов и тот факт, что эти присяги составлялись стряпчими Российской империи и всегда только в ее интересах. Поэтому в них практически ни коим образом не были прописаны обязательства русского престола перед новыми подданными, кроме их (!) защиты от внешних врагов. Таковыми империя признавала те страны, которые посмеют покушаться на ее колонии. Таким образом, она брала на себя обязательство, как зеницу ока, оборонять земли, которые она приобрела путем подкупа, лестью и обманом элиты народа или политико-экономическим и финансовым давлением, дипламатическим шантажом или вооруженным натиском.
Принцип добровольности принятия присяг верноподданности напрочь выхолащен и следующим обстоятельством. Во-первых, о какой добровольности их принятия может идти речь, если присягающий народ обязан был представить ЕИВ аманатов (заложников), как залог своей верности? Во-вторых, все присяги ЕИВ предписывали присягающим народам Северного Кавказа выявлять в своей среде противников русского престола и выдавать их царской администрации. Разве кто-либо стал бы добровольно подписываться под выдачей своих соплеменников царской администрации, отказавшись от своего права распоряжаться ими?
Также в целях реализации имперского девиза «Разделяй и властвуй» все присяги предусматривали прямо или косвенно – в силу верности ЕИВ, обязанность присягающего народа принимать участие в подавлении бунтов и восстаний других кавказских этносов. Поэтому нелепы потуги доморощенных грамотеев обвинять какой-либо народ в том, что он, дескать, дал присягу помогать расправе с другим кавказским этносом. Это всего лишь обычная имперская практика во всем мире.
Так как в в присягах о верноподданности ЕИВ не были прописаны его обязательства по соблюдению прав народов, вступивших в подданство, то с их стороны фиксировалось непрестанное их нарушение. Практически ни один народ Северного Кавказа не избежал участи нарушения присяги ЕИВ, в том числе и ингуши, которые любят бахвалиться тем, что они, якобы, всегда хранили верность ЕИВ.
Если сказать мягко, идея о верности ингушей присяге, данной ЕИВ – это неправда. Если выразиться жестко – это клевета на ингушский народ, обвинение его в том, что он был покорным быдлом, безропотно и молчаливо сносившим любые оскорбления своей чести и достоинства, терпевшим произвол и несправедливость, которую вытворяла Российская империя.
Назову лишь некоторые вехи нарушения ингушским народом присяги ЕИВ. В 1825 г. назрановцы (ингуши), сперва наотрез отказались выступить против «чеченских деревень и, в особенности, против Казах-Кичу» (Серноводск – Х.Ф.), в котором проживали карабулаки – одно из сообществ ингушевского народа, с которыми «у них было родство и связи». После увещеваний коменданта Владикавказа Скворцова «они кое-как согласились пойти на другие чеченские деревни по Сунже и на карабулакские по Ассе - и то не иначе, как при участии и пособии (русских) войск». Но назрановцы, выйдя в поход во главе с майором Цыклауровым, фактически его провалили, разбежавшись на подступах к заданному месту.
Спустя некоторое время Скворцов, усилив свой отряд казаками и ста осетинами, вроде бы уговорил назрановцев «сделать набег на (чеченское) с. Катыр-Юрт или Мартан. Словом, и Цыклауров, и вся колонна была поставлена в зависимость от ингуш и их прихотей». Вторую попытку усмирить чеченские деревни назрановцы провалили таким же образом, как и в случае с первым набегом, и «в виду Казах-Кичу колонна повернула назад и ... возвратилась в Назрань».3
В 1830 г. ингуши отметили нарушением присяги ЕИВ, подняв восстание, поводом к нему стало групповое осквернение чести женщины офицерами и казаками, бывшими на постое в ингушской семье. Восстание было подавлено в ходе карательной экспедиции генерала Абхазова. Это восстание является несомненным фактом нарушения присяги ЕИВ.4
Через два года случилось новое нарушение присяги в итоге восстания, поднятого из-за «пристава и священнослужителей, пытавшихся в с. Гули силой крестить (ингушей Х. Ф.). Они вели себе бестактно в отношении к ингушским святыням и женщинам». За это они поплатились жизнью. В ответ последовала карательная экспедиция барона Розена, которая в течение 17 дней «разрушила до основания поселения» ингушей. Часть их скрылась в недоступных скалах, другая была пленена, а «остальные предпочли умереть с голоду, чем сдаться в плен. Женщины, видя, что им не избежать плена, бросались в бездонные пропасти, предпочитая гибель потере свободы».4
1858 г. ингуши в очередной раз пустили под откос присягу ЕИВ, подняв Нзрановское восстание.5 Но наиболее масштабным нарушением присяги явилось массовое и яростное противодействие нашествию армии Деникина в ходе гражданской войны. Как ведомо, генералы царской армии нескрываемо стремились к восстановлению «единой и неделимой Российской империи», но ингуши, несмотря на присягу о верности ЕИВ, встали на их пути железной преградой. И это сыграло немаловажную роль в установлении советской власти на Северном Кавказе. Таким образом, ингуши совершили открытый вооруженный мятеж против присяги ЕИВ, не дав согласия на восстановление «единой и неделимой».
При преемнице Российской империи – СССР, ингушский народ также не проявлял особой лояльности власти Советов. Приведу лишь два весьма показательных примера. Как поведал выдающийся историк А. Авторханов летом 1930 г. в Ингушетии произошло восстание. Его причиной стали рейды секретаря Обкома ВКП (б) Ингушской АО Черноглаза. Он объявил о создании «областного союза безбожников Ингушетии» и дал предписание развернуть кампанию по вербовке ингушей в союз безбожников. Кроме того, он и его окружение пыталось заставить ингушей разводить свиней и использовать мечети в качестве амбаров. В отместку ингуши убили начальника Назранского ГПУ Иванова и И. М. Черноглаза. Восстание подавили, но по всей Ингушетии прошли массовые аресты, 26 чел. были расстреляны, более 430 чел. сосланы без суда и следствия.6
Никак нельзя в этом смысле не упомянуть имя легендарного абрека Ахмеда Хучбарова. Он в течение 26 лет вел борьбу против советской власти, ее крепостнического отношения к ингушскому народу и массовых репрессий. Особого накала его борьба обретает в годы депортации ингушского народа с 1944 по 1956 годы. Его малочисленный отряд разносил в пух и прах войска бандитов НКВД, многократно превосходившие его по числу и оснащению. Банды НКВД ни разу не смогли одержать победу над А. Хучбаровым и только обманом и подлостью им удалось заманить его в ловушку.7
Советская империя, как и Росийское государство признает его только бандитом, а ингушский народ, кроме отщепенцев, считает его своим великим героем. Разве это не является прямым свидетельством нарушения принципа верности ингушей Российской и Советской империям. Наряду с этим, ингуши, как и другие кавказские народы, принимали самое активное участие в войнах империй, проявляя чудеса отваги и героизма. Так выражалась диалектика жизни – единство и борьба противоположностей.
Таким образом, ингушский народ постоянно нарушал присягу верности и это было совешенно обоснованное и правомерное выступление против произвола и несправедливости, которую творила, как Российская империя, так и ее преемница – Советская. И подобное отношение к кабальной присяге ЕИВ было характерно для всех народов Кавказа.
И ингуши, как и другие народы Кавказа, совершали только ровно то же самое, что и русские крестьяне и рабочие, выступая против непосильного гнета и беспредела власть имущих империи. Их безбожно аморальную суть поэтическим словом отразил истинно русский человек И. Никитин. Его слово имеет прямое отношение и к характеристике Советской империи.
Русь под гнетом, Русь болеет... Нет в тебе добра и мира, Царство скорби и цепей, Царство взяток и мундира, Царство палок и плетей.8
Именно поэтому были совершенно оправданы и правомерны нескончаемые бунты, восстания и крестьянские войны, полыхавшие в Российской империи на протяжении всей ее истории. Русский крестьянин, низведенный тяжким гнетом до скотского состояния, к тому же торгуемый, как скот, и русский рабочий, доведенный до изнурения непосильным трудом, штрафами, побоями и скотскими условиями жизни, не могли не идти на абордаж с «царством скорби и цепей, царством палок и плетей...»
В отличие от русских, кавказским народам, помимо экономической эксплуатации, русским престолом был пожалован национальный гнет, постоянные надругательства над их национальной честью и достоинством, а также им предоставлялось эксклюзивное право на вытеснение с равнин в горы, этноцид, геноцид, т.е. истребление десятков, сотен тысяч человек, и массовое выдворение в Османскую империю. Зная все это, помня памятью наших этносов, имеем ли мы – народы Северного Кавказа, религиозно-нравственное право скатываться в постыдно бесконечную череду выяснения отношений?!..
Если даже, какой-то из народов, превзошел другой этнос при «мерке» достоинств и заслуг, и вроде бы заслуженно превозносит себя, то в религиозном плане он низвергается в пропасть тяжкого греха – кичливости. Такой народ своими речами и деяниями совершенно определенно показывает насколько низко он пал, отвергая наказ пророка Мухаммада (САС): «Если вы услышите, как кто-то возносится своим происхождением, как это было во времена джахилии (невежества), то скажите ему, чтобы он укусил (схватил зубами) член своего отца. И не говорите это другими словами!» (Аль-Бухари, Ахмад, Ан-Насаи, Багави, Абу Наим).9
Исходя из вышеизложенного и на мой взгляд, высокомерные невежы, разносящие бациллы спесивой гордыни своим народом обязаны выходить в публичное пространство в СМИ, ТВ и социальных сетях только с выставлением на всеобщее обозрение своего фото, на котором они будут изображены, кусающими член отца. Это следует делать для того, чтобы общество могло иметь наглядное представление о гордыне и ее носителе - презренном и жалком убожестве, впавшем в грех кичливости своим народом, нацией.
