Подписанная в начале ноября 2008 года Майндорфская декларация между Арменией и Азербайджаном при участии России была обречена на провал. Высокопоставленные функционеры в Государственном департаменте США тогда были склонны считать данную инициативу России желанием обрести миротворческий имидж после конфликта в Южной Осетии, что было не лишено логики.
Вполне возможно, что на фоне возникновения проблем на международной арене и угрозы относительной изоляции Россия хотела бы представить свою позицию по карабахской теме в немного ином, мирном изложении. Вместе с тем Москва очень опасается возможного выдвижения со стороны американцев новых инициатив по карабахскому вопросу, что для нее совершенно недопустимо. Но даже не это стало основным условием попыток России решить карабахскую проблему. Данная инициатива России была непосредственным образом связана с развитием ее отношений с Турцией. Москва предполагала, что в условиях ухудшения турецко-американских отношений ей удастся выстроить новые отношения в регионе и договориться с Турцией о подрыве ряда планов и проектов американцев и вытеснить последних, хотя бы отчасти, из региона. Перед Россией стоят геополитические и геоэкономические задачи, и значение экономических проблем все более возрастает. Необходимо также принять во внимание «экономизацию» российской политики, обусловленную личными и групповыми интересами современной российской элиты.
Все, что происходило в политике России в 2008-09 годах в южном стратегическом направлении, было подчинено определенным целям, среди которых приоритетное значение имели отношения с Турцией. Этот период характеризовался достаточно высокой динамикой российско-турецких отношений, притирок, соглашений и компромиссов по различным вопросам. При этом, как Россия, так и США хотели бы, чтобы процесс урегулирования турецко-армянских отношений происходил по их сценарию, а не представлял собой результат определенных «подковерных» или публичных договоренностей между Вашингтоном и Москвой.
У Москвы до конца разработанного сценария не было. Как выяснилось, у Вашингтона свой сценарий оказался если не ложным, то, во всяком случае, неадекватным условиям и действующим в регионе факторам. В то же время имеются аналитические выкладки, доказывающие, что России была чужда идея увязки интересов и целей Турции с карабахской проблемой. Если бы Россия имела возможность привести ситуацию к обусловленности урегулирования карабахской проблемы с принципиальными уступками Турции по ряду стратегических и тактических задач, то это стало бы крупнейшим достижением ее политики. Это дипломатическое достижение дало бы возможность игнорировать реальные позиции США и представляющей Европу Франции и заключить определенные договоренности вне рамок Минской группы ОБСЕ. Однако в Москве, к счастью для России и Армении, очень скоро поняли, что эти намерения совершенно нереалистичны, и именно «сдача» Карабаха привела бы действительно к «тектоническим сдвигам» и полной утрате Россией Южного Кавказа. Несмотря на то, что подписание Майндорфской декларации не привело к скандальному и явно провальному результату, в политических кругах в Москве поняли, что в региональной политике, даже в отношениях с несоизмеримо менее значительными государствами, могут возникнуть очевидному проблемы, и нужно впредь быть более осторожным. Но главной и неожиданной неприятностью явилось участие Турции, хотя и в формальном формате, в политических процессах Южного Кавказа.
Турция, при одобрении и я согласия России, выдвинула инициативу по региональной стабильности и тем самым сделала серьезную заявку на новую роль в регионе. Надежды России на то, что эта инициатива может полностью ею контролироваться, не имели никаких оснований. Турция собирается играть по-серьезному, имея в виду стратегическую перспективу. При этом Россия продолжала наблюдать, каким образом США без каких-либо серьезных уступок продолжали свою «патронажную» политику в отношении Анкары. Одновременно Европейский Союз, прежде всего Франция и Германия, продолжали игнорировать мнение и интересы Турции по ряду важнейших проблем. И эти обстоятельства в значительной мере повлияли на турецкую политику России.
Нужно осознавать, что Россия и США, понимая неотвратимость открытия армяно-турецкой границы, тем не менее, хотели бы «записать» это на свой политический счет. При этом России и США необходимо категорически развести турецко-армянскую и армяно-азербайджанскую проблемы. Так Москва и выстраивает свою политику – при согласии США, что выдается последними как соглашение с РФ. Несмотря на стремление России добиться договоренностей с Турцией, ее политика могла быть более эффективной в условиях «заговора» в отношении Анкары, к чему она могла объективно присоединиться.
Более чем однозначные заявления ведущих российских политиков относительно процессов урегулирования турецко-армянских и армяно-азербайджанских отношений являются началом важного этапа в утверждении Россией своей безопасности и интересов. Москва была серьезно озабочена претензиями Турции в регионе, что стало возможным вследствие грубых ошибок тех российских кругов, которые «экономизировали» внешнюю политику своей страны. Подобная «экономизация» могла бы стать базовым условием внешней политики небольших нефтедобывающих государств, но никак не такой страны, как Россия. Поэтому нужно не только приукрашивать внешнюю политику Москвы, но и отмечать ее ошибки, причины ошибок, источники и факторы, а также определить ее приоритеты в нынешних условиях, которые явно отличаются своей новизной.
* Мнения авторов статей могут не совпадать с позицией редакции. Ответственность за достоверность приведенных фактов несет автор статьи.
