Управление Минюста по Ингушетии подало в Верховный суд республики иск о ликвидации «Совета тейпов ингушского народа». Формальным поводом для заявления стало то, что организация не устранила нарушения, которые выявили проверки управления Минюста. Председатель совета правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов рассказал The Insider, что иск Минюста является незаконным, составлен с вопиющими юридическими ошибками, а по сути направлен на провоцирование конфронтации между ингушским обществом и федеральным центром.
Вполне очевидно, что претензии Минюста не настолько серьезны, чтобы на их основании ликвидировать общественное движение. Если уж есть такие серьезные нарушения, государство должно делать все, чтобы движение могло их исправить. А в данной ситуации еще продолжается обжалование в судах самой проверки. Совет считает внеплановую проверку незаконной и обжалует ее выводы.
Но главное не в этом. Основные претензии Минюста имеют характер абсолютно неприкрытого политического давления. Минюст пытается вменить в вину Совету тейпов деятельность, которая абсолютно легитимна и должна осуществляться в демократическом государстве любым общественным движением.
Первое. Вызов депутатов законодательного собрания Ингушетии в Шариатский суд называется «незаконным вмешателством в деятельность государства». На самом деле Совет тейпов просто пригласил депутатов, чтобы они рассказали, как они голосовали по соглашению о границе с Чечней. Совет никак не мог повлиять на это голосование, потому что оно уже прошло. Если бы Совет тейпов присвоил себе какие-то полномочия и обязал депутатов явиться, тут еще можно было бы говорить о каком-то нарушении закона. Но депутатов просто пригласили.
Второе. Минюст утверждает совершенно абсурдную вещь. Якобы Совет тейпов препятствовал исполнению Конституционного суда РФ . Вот вам цитата: «Путем осуществления политической деятельности, направленной на формирование в ингушском обществе мнения о незаконности указанного решения». Конец цитаты. Чиновники считают, что любое обращение к обществу с критикой решений Конституционного суда незаконно. Это уже ни в какие ворота не лезет, тем более что в юридическом сообществе до сих пор идут дискуссии, многие считают нелегитимным вмешательство Конституционного суда РФ в этот вопрос.
Кроме того, Минюст пишет вещи совершенно безграмотные. Одна из претензий к Совету тейпов заключается в том, что он осуществлял предвыборную агитацию в период, когда его деятельность была приостановлена. Минюст утверждает, что такой деятельности в уставе не предусмотрено. Согласно закону, предвыборной агитацией является «деятельность, призванная побудить к голосованию за или против того или иного кандидата». Между тем Совет тейпов призывал избирателей просто не ходить на выборы. А это не является предвыборной агитацией.
Налицо неприкрытое политическое давление, попытки наказать Совет тейпов за легитимную общественную деятельность и дикая юридическая безграмотность.
В Ингушетии есть два совета тейпов. Один — назовем его оппозиционным — тот самый, который хочет ликвидировать Минюст. Другой создан Юнус-Беком Евкуровым в бытность главой Ингушетии. Это провластный совет. В обоих советах присутствуют уважаемые люди, представляющие большинство тейпов и фамилий Ингушетии, к которым общество прислушивается. Конечно, у людей разные мнения. Нельзя сказать, что один из советов выражает поголовное мнение всех жителей Ингушетии. Очевидно, что оппозиционный совет сейчас довольно сильно подавлен репрессиями, но это уважаемая структура. Так же, как и провластный совет, созданный при Евкурове.
И так же очевидно, что закрытие одного из этих советов — это лишение очень значительной части общества возможности высказывать свое мнение. Это сумасшествие. Ингушетия — один из самых спокойных регионов Северного Кавказа. Значительно более спокойный, чем Дагестан или Чечня, где все закатано под асфальт. И вот на наших глазах федеральные власти пытаются навести в Ингушетии тот же «порядок», который существует в соседней Чечне. Эти действия властей ведут к росту недовольства, расколу. Именно из-за этих действий внутриингушский конфликт перерастает в противостояние ингушского общества федеральному центру.
