Война Советской России и Грузии в феврале-марте 1921 года завершилась поражением грузинской демократической республики. Правительство Грузии было вынуждено уйти в эмиграцию. Несмотря на это антисоветский заряд в Грузии ни на минуту не ослабевал. Вскоре по всей Грузии пошли антисоветские национальные восстания (в Сванетии и Пшав-Хевсуретии). Однако эти восстания были локального характера и, исходя из этого, шансы на успех изначально были мизерными.
Это обстоятельство обусловило со стороны патриотических сил заботу об организации единого грузинского (и кавказского) антисоветского национального восстания. Для достижения этой цели объединились пять ведущих политических партий Грузии:
Социал-демократическая партия рабочих Грузии (меньшевики), Национально-демократическая партия Грузии, Социалист- федералистская партия Грузии, Партия социалист -революционеров Грузии (эсеры) и отколовшаяся от социал-демократической партии Грузии группа «Лучисты»(независимые социал-демократы).
Эти политические партии в августе 1922 года заложили основу интерпартийной организации «Комитет независимости Грузии», тому же «Паритетному комитету». В Комитете политические партии были представлены по одному члену. Согласно договоренности председателем Дамкома непременно должен был быть социал-демократ. Первым председателем Комитета стал Георгий (Гогита) Пагава, которого позднее сменил Николоз Карцивадзе, а его Константин (Коте) Андроникашвили.
Комитет независимости Грузии поделил всю Грузию на зоны действия. Входящие в Комитет политические партии находились в координации как с Комитетом, так и друг с другом. Подготовленные к нелегальной работе члены Социал-демократической рабочей партии Грузии начали «работу» в шахте Чиатуры с тем, чтобы добиться определенного влияния среди рабочих. Такой метод оправдал себя. С одним из рабочих, в действительности засланным Социал-демократической партией в ряды рабочих шахты по чрезвычайному заданию Валико Чубинидзе, установили связь жители близлежащих сел. В компетенцию Чубинидзе входил военный учет. Информации о подготовке восстания ему передавали Георгий Церетели и Георгий Гурули.
17 августа 1924 года из Тбилиси в Имерети прибыл Ладо Гиоргобиани. По возвращению с ним вернулся и Георгий Церетели. Георгий Церетели приехал в Чиатура 23 августа 1924 года и сообщил местной организации о времени восстания: 28 августа 1924 года. На самом же деле восстание было назначено на 29 августа 1924 года. По чьим заданиям действовал Г. Церетели, было ли его действие преднамеренным трудно установить. Одно ясно: начало восстания в Чиатура на день раньше значительно определило поражение восстания.
27 августа 1924 года к 3 часам пополудни в Чиатура на квартире Нестора Церетели было назначено межпартийное собрание военного руководства. На собрании выяснилось, что для того, чтобы занять Чиатуру Социал-демократы мобилизовали 112 оснащенных оружием бойцов (в том числе 4 офицеров), имели один пулемет, Федералисты собрали 12 бойцов (в том числе 2 офицеров), а Национал- демократы 15 бойцов (в том числе 2 офицера). Командиром сил, мобилизованных на взятие Чиатуры, был назначен полковник Свимон Церетели. Паролем было слово «Седой». Собрание разошлось в 7 часов вечера.
Советская власть Грузии владела информацией об ожидаемом восстании. Поэтому 13 августа 1924 года председатель Чрезвычайной комиссии (ЧК) Грузии, Эпифан Кванталиани направил письмо центральному комитету Коммунистической партии (Большевиков) Грузии с грифом крайне срочно, совершенно секретно. В нем он требовал, чтобы центральный комитет с помощью местных органов Чрезвычайной комиссии Грузии произвел срочный учет тех бывших чекистов, которые проработали в ЧК Грузии минимум один год.
А 17 августа Кванталиани по прямой телефонной линии зашифрованным текстом передал местным органам власти информацию, что по достоверным сведениям антисоветские политические партии замышляли устроить вооруженное выступление в ночь на 28-29 или 29-30 августа 1924 года, и просил незамедлительно принять всяческие меры с целью пресечения попытки восстания, действовать совместно с руководящими органами коммунистической партии, сохранять спокойствие. Местные органы власти (руководители уездов) должны были три раза в день поставлять Тбилиси информацию зашифрованным текстом.
Восставшие под руководством Георгия Церетели вторглись в Чиатура в 4 часа утра 28 августа 1924 года. Сначала они направились туда, где был распложен специальный рабочий отряд (ЧОНИ) и хранились несколько винтовок (карабинов) с патронами, бомбы и один пулемет (оказавшийся негодным). Здание восставшие заняли легко. Затем они взяли в руки здание профсоюза вместе с сотрудниками. К 10 часам утра повстанцы с криком «Ура» ворвались на железнодорожную станцию Чиатура и арестовали всех находящихся там коммунистов.
После того, как заняли мосты на реке Квирила повстанцы перешли на левый берег реки и полностью завладели этой частью города, т.е. в их руках оказались милиция, исполком и партийный комитет. Это произошло 28 августа 1924 года, в 2 часа дня. В Чиатуре было создано временное правительство, которое возглавил Георгий Церетели. Он назначил комендантами города Константина (Коция) Чачанидзе и Эко (Эмельяна) Церетели, начальником милиции Г. Чачанидзе, комиссаром почты-телеграфа Барнабу Чубинидзе.
В бою в Чиатура погибло всего 4 человека, из них двое восставшие и два коммуниста. В Чиатура на стороне восставших смело воевали две женщины, Нина Церетели и Юлия Гаприндашвили. До того, как окончательно занять город власти советской Грузии по телефону связались с заместителем председателя исполнительного комитета Чиатуры. В результате полученной информации в Тбилиси разобрались в сложившейся обстановке. В Чиатуру был направлен отряд курсантов и аэроплан для разведки. По причине пасмурности аэроплан смог перелететь через перевал только утром 29 августа.
К 3 часам ночи 29 августа 1924 года отряд курсантов приблизился к Чиатура на 5 верст. К этому времени у подступов Чиатуры сосредоточились отряды коммунаров из Кутаиси и Зестафони, всего 50-60 человек. В 8 часов утра 29 августа над городом Чиатура показался аэроплан. Восставшие думали, что он английский и убеждали население, что в аэроплане сидит Ной Жордания, прилетевший на нем в Тбилиси.
Аэроплан стал опускаться ниже и открыл огонь из пулемета по мятежникам. Кроме того, из Тбилиси в Чиатура были отправлены вооруженные отряды Маркарова и Жоржика Кавтарадзе. Они не раз вступали в бой с восставшими у подступов Чиатура. В этих боях повстанцы понесли поражение, их часть попала в плен к противнику. После этого шли ожесточенные бои в городе. Повстанцы и здесь понесли поражение. К 8 часам вечера 29 августа 1924 года мятежников из Чиатуры полностью вытеснили.
После поражения восстания в Чиатуре советская власть принялась за аресты повстанцев. Участников восстания и сочувствующих им, а также подозреваемых созданные советской властью т.н. «Тройки» расстреливали безо всякого следствия и суда. Арестовали проживающих в ущелье Квирилы Церетели и посадили в специальный эшелон с доставленными из Сачхере арестованными.
Эшелон затем остановили в Чиатура, где члены специального отряда рабочих (ЧОНИ) привели арестованных в Чиатура и близлежащей территории людей. Позднее эшелон перевели в Шорапани, где также ждали арестованные. Арестантов распределили в шесть вагонов. Им говорили, что их переведут в Кутаиси, допросят в связи с восстанием, невиновных отпустят по домам, а дела виновных передадут суду. Чтобы запертые в вагонах люди не заподозрили чего-нибудь, раздали по «буханке» хлеба.
Вышедший из Шорапанской станции поезд остановился поблизости железнодорожного моста села Аргвети. Здесь заранее были выкопаны ямы. Местность охраняли части русской Красной армии, в которую входили и грузинские солдаты. Как только грузинские солдаты узнали, какая ждала участь запертых в вагонах людей, вышли из строя и отказались выполнять приказ. За это их арестовали и позднее переслали в Тбилиси. В 3 часа утра 30 августа 1924 года из первого вагона вывели узников, построили вдоль ям и с японского пулемета расстреляли всех без исключения.
Во время расстрела их крики:»Что вы от нас хотите, в чем мы провинились!» и пулеметная очередь «поставили в курс дела» остальных людей в вагонах. Они отказались выходить из вагонов. Подниматься в вагоны было опасно. Тем временем, светало. А «дело» следовало завершить до зари. В такой «критической» ситуации председатель ЧК Кутаиси, Илларион Талахадзе проявил «находчивость» и предложил расстрелять всех арестантов прямо в вагонах. Привести в исполнение эту инициативу взялись председатель исполкома Шорапанского уезда Доментий Мшвениерадзе и председатель уездного комитета комсомола Дзидзигури. Всех узников в стоящих на путях железной дороги пяти вагонах расстреляли из пулемета прямо в вагонах.
После расстрела чекисты открыли двери вагонов и тех, кто еще был жив или подавал признаки жизни, Талахадзе и Мшвениерадзе расстреляли из маузеров. Пошли слухи, что Симон Сакварелидзе и Георгий (Гогиа) Мамулаишвили снимали золотые зубы с расстрелянных. После этого убитых свалили в ямы. Ям, несмотря на то, что были большие, не хватило и чекисты, чтобы полностью прикрыть трупы, были вынуждены присыпать большим количеством земли.
Против эпидемии бойню обсыпали известью, и вокруг поставили охрану, чтобы родные не забрали трупы. Этим завершилась «операция» и заодно и рассвело. По окончании расстрела Илларион Талахадзе и Доментий Мшвениерадзе, у которых сапоги были в крови и месиве мозгов, вошли там же в реку Квирила и «привели себя в порядок». Затем Мшвениерадзе обратился к бойцам ЧОНИ:
«Молодцы ребята! Приходите туда-то, там вас ждет накрытый стол, чтобы достойно отметить проведенную операцию». Руководство карательного отряда тут же отправилось отмечать. Любопытно, что чекисты забрали с собой те хлеба, которые остались у арестантов первого вагона.
Среди расстрелянных в вагонах были Нина Церетели и Юлия Гаприндашвили, которые героически воевали в Чиатура на стороне повстанцев. Перед расстрелом председатель ЧК Они Софромадзе принял энергичные меры для их спасения. Этих двух женщин, полуживых вынесли с вагона. В течение двух дней они не приходили в сознание, несмотря на то, что их окружали врачи.
К 96 расстрелянным в вагонах людям позднее добавились и другие, и в целом количество расстрелянных в Шорапанском уезде достигло 171 человек. Массово расстреливали повстанцев и в других селах и городах Грузии. Точное количество расстрелянных людей в те злополучные дни августа-сентября 1924 года не известно по сегодняшний день. На октябрьском пленуме ЦК всесоюзной коммунистической (Б) партии 1924 года Серго Орджоникидзе заявил: «Мы прибегли к массовым расстрелам. Возможно, мы немного перебрали, однако теперь уже ничего с этим не поделать».
